Девять шагов - 15

[expellearmus002]

- Пошли, - сказал Морфион.
- Куда?
- К тебе.
- Ко мне?!
- Ну, пойдем ко мне. Меня вовсе не тошнит от кораблей, на которых я провожу все свое время. Особенно привлекательна встреча с Аглахадом. Ночь на дворе, у него будет пища для размышлений…
- Можно подумать, это не твоих рук дело!
- Моих. Но у меня были обстоятельства. Еще привлекательна мертвая голова. Знаешь ли, она протухла. Я не успел ее обработать, потому что отец заставил меня смотреть раненого. А потом началось. Ну, - он указал рукой на флагман, - вот это. Да. А теперь голову наверняка нашли. По запаху… А знаешь, что такое телесные наказания на флоте? Родитель мой их весьма приветствует. Читал «Статус загурзана»? Аглахад - он точно читал, и даже знает наизусть избранные пункты.
- Морфион, я правильно понимаю - тебе негде ночевать?
- Отчего же. Мы пойдем ко мне на корабль, там ты посмотришь на акт расправы, может, даже поучаствуешь… И если потом сможешь заснуть - милости прошу. Мест для ночлега весьма много также на берегу. Прекрасны доки и пищевые склады, не говоря уж о…
- Ладно, я все понял. С вами невозможно разговаривать нормально.
- Это с тобой невозможно нормально разговаривать. Что ужасного в том, что я переночую у тебя?
- Ничего. - Я двинулся с пирса. Морфион бойко зашагал рядом.
- То-то. Кровохлебка сойдет с ума от зависти.
- Я понял, что твое предложение - не спроста.
- Конечно. Незабываемый Канун Венца Лета или Одна Ночь в Резиденции Князя.
- Это мошенничество. Использование чужого положения в личных целях.
- Ну, тебе не на что жаловаться. Незабываемый Вечер Совершеннолетия или Одна Ночь с Расчлененным Трупом. Незабываемое Следующее Утро или тайны Королевских Галер. Незабываемый Вечер на Пирсе или Одно Свидание с Князем Нимразором в Его Покоях. Я все слышал. Как ты думаешь, что ему от тебя надо?
От столь резкой перемены темы с болтовни на день насущный я растерялся.
- Не знаю, Морфион. Честное слово. Я никогда не был в его покоях. Я вообще мало с ним общаюсь, как ни странно это прозвучит.
- А я думаю, что знаю. Они с братом хотят понять, можно ли тебе доверять.
- С чего вдруг такой поворот? Можно подумать, до того… все годы…
- До того… До того ты был одним из всех. Положение твоего отца в столице и родственные узы ровно ничего не значат. Теперь ты один из нас. Возможно. Полагаю, князь Нимразор это выяснит. Нелегкое вам предстоит свидание, - он расхохотался.
- А тебе-то какое дело? - резонно спросил я.
- Ладно, скажу всю правду. У нас тут своя компания, как ты давно заметил. У наших отцов тоже. И у их отцов. Объединение родов по интересам. Чужих нет. Твой род с недавнего времени в число счастливцев не входит.
- А что - раньше входил? - перебил я.
- Да, было дело. Добрые, славные старые времена. Так вот, я подумал было восстановить традицию. То есть сначала я решил к тебе присмотреться, чтобы понять, надо ли оно нам. Мало ли. Оказалось, все не так плохо. Яблоко от яблони иногда падает далеко.
…Пока он переводил дыхание, готовясь к новой тираде, я ощутил, как сердце болезненно сжалось, и тут же разжалось. Но этого мгновения хватило, чтобы запомнить его надолго. Нельзя верить людям, когда они выражают дружеские чувства. Опыт, опыт - он должен был подсказать, что быстрая беспричинная приязнь - это не более, чем политика.
- Чудесно, - резюмировал я.
- Что-то ты хмур, мой друг. Но мне, поверь, гораздо хуже! Теперь я вынужден быть твоим поручителем.
- Что-то я не вникаю.
- Ты вникнешь, ночь длинная. И мы проведем ее с пользой. Потому что если лорд Нимразор поймет, какие у тебя пробелы - родитель скормит меня рыбам. Видал, как они под руку удалились с пристани? Все тайное незамедлительно станет явным… Одним словом, я должен в кратчайший срок ввести тебя в курс дела и как бы так получше выразиться спасти собственную шкуру.
- Морфион, я совершенно не понимаю, о чем ты говоришь. Какое тайное? Какая шкура? У вас тут что - кружок любителей нимерим? Или лига заговорщиков против цитадели?
- Это, любезный мой друг, почти одно и то же. И ты в этом замешан, учти!
- Я пока ни в чем не замешан!
- Да ну? Ты знаешь нас в лицо, мы назвали тебе свои тайные имена - хотя их и так знает каждая собака. Но ты знаешь, что они означают на запрещенном языке. Не так ли, Латронильва? Страшными пытками их можно выведать у тебя. Тогда нам крышка. Теперь, как ты понимаешь, первым делом надо убедить тебя стать нашим идейным последователем. Чтоб не получилось, что тебя пытают зря.
- Твое чувство юмора находится за гранью моего разума.
- Это, любезный друг, не чувство, а привычка, выработанная годами изнурительных тренировок. Постой-ка. Сегодня вечер большого улова.
Он остановился, вытянув шею. Мы находились на оживленной набережной, куда выходили дверцы забегаловок, мест скоплений моряков. Я немедленно понял, куда смотрит Морфион. Из дверцы вышел и неспешно оглядывался один из его товарищей, отсутствующий на сходке.
Морфион поднял руку с двумя скрещенными пальцами - и держал так до тех пор, пока товарищ не заметил. Это был Брэгалант.
- Привет, привет! - стукнули они друг друга по плечам. Морфион решил сначала закончить с официальной частью.
- Это Латронильва, наше пополнение, - кивнул он на меня. - Давай, представься ему.
- Брэгалант, - протянул тот руку, - Быстрая Смерть, иначе говоря Погибельный. - Его темные глаза не смотрели на меня. - Морфион, ты просто не представляешь, что произошло!
- Это то самое, что ты сейчас обмывал в кабаке?
- Да, и ты тоже обмоешь! Я как сердцем чувствовал, что придется возвращаться. Но что-то меня дернуло выйти на свежий воздух… Извини, шпион, мне очень приятно и все такое, но я просто не в себе!..
- Скажи только одно - это какая-то гадость?
- Да нет же! - Погибельный скосил глаза на прохожих, осторожно показал из-за пазухи край бумаги, исписанный мелким почерком - и столь же быстро скрыл его. Рука Морфиона непроизвольно потянулась вперед. Товарищ огрел его по кисти - и отскочил к дверям. Морфион бросился следом. А я за Морфионом.
Кабачок был не самым тихим местом, однако благодаря позднему часу тут и там пустовали столы. Мы плюхнулись за один.
- Ты верно хочешь спросить, где меня носило? - начал Погибельный.
- Нет, я хочу спросить, что это у тебя за пазухой.
- Помнишь, я говорил тебе про одного парня из Азулады? Ну, того - сына капитана «Азгарады»?
- Ну.
- Помнишь, мы поспорили на корабль твоего родителя, что я достану еще одну книгу нимерим?
- Я тебе не верю.
- У тебя на кончике носа написано, что веришь.
- Ты пытаешься убедить меня, что у тебя за пазухой - книга нимерим?
- Ладно, на. - Погибельный вытащил рулон и бросил на стол.
- Это не ИХ бумага.
- Конечно. Но разве мы договаривались, что это будет подлинник?
Морфион коршуном бросился на рукопись и впился в нее глазами. Я отлично видел через его плечо вязь рун, столь похожую на орнамент для вышивания. Я едва не подвывал от невозможности прочесть ни строчки и еще большей невозможности просить пересказать прочитанное. Мне было стыдно. Полноценные саботажники все до одного худо-бедно знали язык.
Наконец, я не стерпел:
- Что это?!
- Что это?! - спросил Морфион Погибельного и впился в того глазами.
- Это, приятель, единственная в своем роде рукопись. История Золотого Цветка от рождения до нынешних дней.
- Но это не может быть подлинной книгой нимерим. Ты читал?
- Читал, и восхищен. Просто-напросто пленен. Я пью здесь, чтобы очнуться. И знаешь, мне все мало. Да почитай сам. Трактирщик! Вина!
- Кто это сделал? - навис над столом Морфион. - Кто это сочинил?
- Это сделал простой парень из Азулады. Он написал поэму на языке нимерим так прекрасно, как сами нимерим давно разучились. Да, Морфион. Это книга написана недавно, но она - на их языке, и ты проиграл мне корабль.
- Это бесчестно!
- Ага, представил лицо своего родителя?
- Да забирай ты его корабль со всеми потрохами, он мне даром не нужен. Это бесчестно - создавать… подделку!
- Стоп, стоп. Подделка - это пересказ легенды нимерим, записанный на бумаге, состаренной насильственным методом с дальнейшей выдачей за подлинную рукопись. Делается ради наживы. А это - произведение искусства на том языке, который максимально соответствует содержанию. Это сочинение, если ты меня понимаешь. Авторская версия. Ты почитай, что он пишет в начале…
- Пишет, что эту историю ему рассказали волны, омывающие оба берега Моря. Моря, которое Золотой Цветок пересек четырежды. Ну да, он пишет - я был волной, что искрилась над его юностью, я был волной, что затвердела под его стопой, я был волной, что омывала его кованый лик, когда он брел в чертоги скорби, я был волной, что вознесла его воскресение на белокрылом корабле. Я - волна, что погребла его разоренный город, и в моих глубинах до сих пор звонят его призрачные колокола. Я - волна, его вечный путь домой, в город, над которым не властно разрушение. Но он не желает этой дороги. Мое солнце - это его звезда. Моя луна - это его слезы, что светят отраженным светом ваших потерь. Моя звезда - это его имя. Это пес знает что, нимерим так никогда не говорят!
- Вот именно! Они никогда так не говорят, потому что их язык так же мертв для них, как и для нас. Но не для этого парня!
- Что за парень?
- Калигон.
Я поперхнулся. Морфион стукнул меня меж лопаток - но это не помогло, потому что мои глаза остекленели и уставились в столешницу. Пол уехал. Спасло меня появление трактирщика.
- Парни, уберите свои конспекты! - сказал трескучий прокуренный голос. - Отучились ведь уже вроде!
- Дядя, мы второгодники!
- А. Ну занимайтесь. Вот ваше вино. А этому, - он ткнул в меня мозолистым пальцем, - пока больше не наливайте.
На столешницу пало серебро. Я ничего не видел. Потом пол вернулся на место - под ножки скамьи.
- Что это с нашим коллегой? - спросил Погибельный, делая глоток.
- Эй, - нос Морфиона уперся мне в щеку. - Очнись, на нас смотрят! Знаешь, Брэгалант, я констатирую трупное окоченение. Мечты сбываются - мне как раз был нужен мертвый свежий дунадан.
Я хлопнул глазами и засмеялся.
- Поражение коры головного мозга, - с отвращением отвернулся Морфион и снова уперся глазами в свиток. Я отсмеялся, прокашлялся и потянулся к вину.
- Расскажи, где ты это достал, - с видимым равнодушием обратился я к Погибельному.
- А! - видно, он давно ждал этого вопроса, но Морфион читал и был временно не дееспособен. - В Азуладе у меня родственники матери. Особенно хороша одна племянница, н-да… Которая приезжала, Морфион помнит. Одним словом, эта племянница мне все уши прожужжала, как они там под носом у цитадели переписывают запрещенные книги, и так дурацки при этом хихикала, что я ей сказал - глупая ты, и гордиться тебе нечем. Нету тут никаких книг, все цитадель пожрала. А она глаза круглит - как пожрала все, что ж мы такое переписываем? Я ей и говорю - глупая ты, посмотрела б сперва, а лучше - показала б старшим, например, мне.
- Кончай, Погибельный, трепаться, - возмутился Морфион. - Сам же сказал - читай! От твоей трескотни у меня в голове амбарметта!
- Прости, приятель. Одним словом, суть да дело, выяснилось, что тексты получают они от одного парня, его отец был наместником в восточной провинции, и вроде как на своем корабле вывез оттуда тонны этих книг не иначе как от самих нимерим. Ну не глупость ли? С другой стороны - а вдруг есть в этом доля правды? Ведь есть же что-то в мысли о том, что нимерим…
- Погибельный! Я тебя предупредил!
- Пойдем выйдем, - сказал мне Погибельный, забирая кружку.
Мы выбрались за двери. Толпа на набережной сильно поредела.
- И что? - отхлебнул я. - Парень этот и был Калигон?
- Ну конечно. Разумеется, сперва я даже не интересовался, как его зовут, спросил только, нельзя ли с его отцом-добытчиком потолковать, племянница мне и говорит - сгинул он, «Азгарада» не пришла. Ну, ясно, - думаю, - концов не найти, потому что все вранье, для таких дурочек сплетенное. Тут же ей про то сказал. А она - ты бы хоть строчку прочитал из нимеримских книг настоящих, по-другому бы запел. Ты бы видел Калигона нашего, который эти книги достает! Калигон то, Калигон се, принц заморский, ум выдающийся, голос соловьиный. Ну, ясно мне стало, в чем тут дело - замуж, говорю, тебе пора, а не книжки перебирать. Озлилась, как акула. Пересказывать пыталась. Возбудила, надо сказать, интерес. Ну, слово за слово, ругань, конечно, и поклялась она мне страшной клятвой, что я запою по-другому, так как она из Азулады мне писанину эту пришлет. И Калигона ее распрекрасного чтоб я больше не касался. Я раскаялся было, вдруг перехватят. Она говорит - это будет на «Гимлунитире», у меня там связи. Спросишь у нарунбалика - нет ли тебе подарка от племянницы, он отдаст. Таким образом поспорил я с Морфионом. - Погибельный сделал мощный глоток, на котором его кружка опустела. Он с сожаление вытряс остатки и забарабанил пальцами по жести. - Однако верилось мне слабо. Женщины, сам понимаешь, ум недолгий. Ходил в гавань, а Морфион потешался. И вот пришли корабли из Азулады. И узрел я среди них «Гимлунитир». Узнал, долго ли будет стоять. Выяснил - постоит. Ну, дальше сам знаешь, гуляли мы. Потом было безрадостное утро. Потом я проспался и пошел на корабль. И представь - правда! Был там для меня подарок от племянницы. Жестяной опечатанный кувшин. Я со злости чуть рукоять ему не своротил. Ты знаешь, что она на нем написала? «Крушина плоскогорная. Микстура от запора». Акула, акула как есть. Я там еще, пока ждал, извелся весь, по палубе попрыгал, нетерпенье выражая. Представляешь? Когда я отчаливал, меня вся команда провожала. Кряхтела.
Ладно, дело прошлое. В кувшине был свиток. Когда прочитаешь - ты меня поймешь. Этот Калигон просто чудовище. Невооруженным глазом видно, что это не подлинник. И это лучшее, что я видел. А акула моя до сих пор уверена, что имеет дело с рукописями Старших.
- Слушай, - сказал я, просмеявшись, - так ты Калигона этого сам не видел?
- Нет, акула моя видела. Погоди-ка… нет. Не говори мне, что она все выдумала!
- И не подумаю. Я лишь хотел спросить, на что он похож.
- Ну, моя племянница так его описала, что я тоже вижу теперь - выдает желаемое за действительное. Книжный образ. Да, слушай-ка, ты прав!
- Погоди. Что она говорила?
- Ну, что они все обычно говорят? Тонкий стан, осанка гордая, глаза ясные, голос нежный, зубы-жемчуга, смех печальный, локоны ниже плеч, и все полно неизъяснимого изящества. На кого похоже?
- На лорда Афанузила. На родителя Морфиона в молодости.
- Да, Морфион наш глоткой подкачал. Однако есть один принципиальный нюанс. Как у всех прекрасных принцев, волосы нашего Калигона светлые.
- Да ну?
- Племянница даже глаза закатывала, когда говорила. Ах, серебро, ах, лунный свет.
- Отчего не золотые? - засмеялся я.
- Ну, не захотела повторяться. В книжке калигоновой все золотое. Ну ладно - я еще со средством от запора разберусь. Потом возьмусь за прочее. Думаю, пора мне навестить Азуладу и ее летописцев. Мать давно советует.
- Ага, ага… Слушай, Погибельный - ты когда собрался в Азуладу?
- После Венца. Я с Майтосадором пойду, он на той неделе снимается. Потому что на «Гимлунитир» я теперь ни ногой.
- Очень жаль. В смысле, что так скоро. Я бы попросился в компанию. Познакомиться с твоей племянницей.
- Что, нравятся дурочки?
- Ну - я понял, она не дурочка вовсе, а возвышенная натура, нашедшая клад раньше тебя.
- Ха-ха-ха. Это можно. Однако ты не в ее вкусе.
- Ладно, все равно ничего не выйдет. Мне надо в столицу. Как раз в эти дни, - я печально перевернул свой кубок.
- Да, это дело такое… - он вздохнул и я мысленно поблагодарил его за то, что ни тени подозрения не пало на его лицо. Меж тем, как он имел все основания. Так я сделал вывод, что тотальной подозрительностью обладают не все саботажники, а лишь избранные лица.
Одно из который сейчас появилось на пороге.
Глаза Морфиона блуждали.
- Погибельный! - возгласил он. - Ты дашь мне это на два дня, или ты мне не друг.
- Ты потеряешь. Я знал, я знал, что ты это скажешь!
- Дашь - или нет?
- Клянись, что вернешь в срок.
- Клянусь запретным направлением!
- А. Это сильно сказано. Теперь, если ты нарушишь клятву, я буду вынужден сдать тебя властям.
- Разумеется, ты не замараешь руки убийством.
- Чего я там не видел?
- То есть по рукам?
- По рукам.
Морфион спрятал свиток за пазуху, Погибельный с сожалением смотрел, как тот исчезает под рубахой. «Как отвратительно закончился самый лучший день в моей жизни», - сказал он.
- Ладно, утешайся памятью, - ухмыльнулся Морфион. - Золотые цветы не вянут.
- Да, пойду, посмотрю на звезды. Повздыхаю над пеной прибоя. Мое сердце будет его могилой.
- Не береди. Плач Туора. Я знал, что нимерим - это люди.
- Только не герой, - Погибельный постучал по грудине Морфиона. Мне показалось, что он стучит по моей голове, и с каждым ударом в ней рвется пленка. Я прочистил горло и сказал:
- Плач Туора по Лаурэфинделу?
- Ого! - хохотнул Погибельный. - Давно не звучала древняя речь в этих замшелых стенах!
Морфион впился в меня глазами. Они зажглись опасным огнем.
- По Глорфиндейлу, - поправил он. - Что еще вам известно, гражданин шпион?
- Колокола Ондолиндалэ, - выдавил я. - Они звенят «Утулиен аурэ!», что значит: день настает. Когда Золотой Князь открывает глаза.
Повисла нехорошая пауза.
- Невероятно, - отчеканил Морфион. - Этот мерзавец, мастер маскировки, все прочитал через мое плечо!
- Не дури, он не успел, - вступился Погибельный. - Он говорит на архаическом наречии. Колокола Гондолина, конечно.
Однако оба они уставились на меня в гнетущем безмолвии. Из двери вышел посетитель - и долго проталкивался через заслон наших тел. Никто не шевелился. Морфион зашипел, когда посетитель прошелся по его ногам.
- Калиондо, - сказал я. - Это его настоящее имя, не прозвище. «Гондобаром зовусь я и Гондотлимбаром, Градом Камня и Градом Живущих в Камне; Гондолином, Певучим Камнем, и Гварестрином именуюсь я, Башней Стражи, Гар Турионом, Тайным Убежищем, ибо сокрыт я от глаз Мелько; но те, кто больше всего любят меня, зовут меня Лот, ибо цветку я подобен, и Лотенгриолем, Цветком на равнине. Но обычно мы зовем его Ондолиндалэ». Таким я слышал от него этот текст в оригинале. Я не читаю руны. А у него была книга из-за моря. Настоящая книга нимерим. Не знаю, что он написал, но думаю, что это пересказ.
- Латронильва, - застонал Морфион. - Каналья. Вот это конспирация! Родитель мой обделается. Я имею в виду, в хорошем смысле. А я попрошу вас на допрос. Немедленно!
- Ты что сказал, повтори, - уронил мне длань на плечо Погибельный. Я сделал вывод, что все привычки у саботажников групповые. Я осторожно убрал руку.
- Думаю, я знаю этого Калигона. Он теперь наверняка точно такой, как описала твоя племянница, Погибельный. Я знал его, когда нам было по 13 лет. Все, что я знаю о нимерим - это от него. Он с рождения говорит на их языке. Проклятие Старших.
- Что ты городишь?
- Ну - это его мать так сказала. Что у нее нимерим детей свели. Она их однажды видела. Ночью в лесу.
- Что - здесь?!
- Конечно нет. Там, в юности. До замужества. Она из колоний.
- И что говорила?
- Говорила - красоты невероятной. Однако, могла ошибиться. Она всю встречу на коленях простояла и проплакала. Очень эмоциональная женщина.
- Н-да… Чего только не узнаешь на нашем Острове, воистину полном чудес!
- Слушай, если б я из леса вышел - а передо мной на колени и в слезы, я б тоже озлился. Представляешь, реакция? Может, они безобразны как не знаю что - эти нимерим?
- Держи свой нос подальше от моего кулака!
- Ну, - подвел я некую черту под откровениями, - Калиондо точно не безобразен, а она говорила, он - копия нимера. Ну, того, которого она видела.
- Так она с мальчиком в лесу встретилась? Знаете, это называется не проклятие. И не свели. Это совсем по-другому называется!
- Морфион, ты неисправим! Их там было двое - как бы так правильно выразиться, муж и дева. Влюбленная пара. Голубой светильник. Узорный плащ, брошенный на травы.
- Не трогай Латронильву - у него приступ.
- Я все сказал, - улыбнулся я.
- Амбарметта! - завершил Морфион, хватаясь за голову. - Пройдемте, гражданин. Пройдемте до кровати. Пора спать. Представляешь, Погибельный - я сегодня ночую в резиденции Князей!
- Ну - полы у нас везде одинаковы, - съязвил Погибельный.
- Конечно нет. Говорят, там на полу волшебный ковер с картой Острова. Представляешь? Лягу на Арандор тем самым местом.
- Колдовство и наведение порчи запрещены законом.
- Латронильва меня не выдаст. Пройдемте, гражданин.
- До встречи, шпион. Береги Морфиона. У него слабая голова. Головой надо ночевать к западу.
- Под столом, - пробормотал я, ибо именно так располагался волшебный ковер в моей комнате.
Мы расстались. Морфион шел нетвердым шагом, сжимая грудь, словно ему пробили легкое. Лелеял Калиондовы слова.

Продолжение следует

Comments

[tata kotrikadze (from livejournal.com)]

Подумала про "Колокола Ондолиндалэ" и вспомнился град Китеж... А ведь, если вдуматся, несуразности нет никакой: мы ведь все - "иного Града взыскующие". Миф один, меняются только его одежды.

[expellearmus.livejournal.com]

Да, изнутри мифа это еще более заметно)

[tata kotrikadze (from livejournal.com)]

Необыкновенное ощущение - сидеть в кабаке с весёлыми гардемаринами и грезить об Ином. И очень хочется, чтобы друзья детства снова встретились...

[den-king.livejournal.com]

Чует сердце, в ожидании продолжения, что скоро в Столице встретятся многие персонажи и линии сей эпопеи... И кое-кто вдруг предстанет перед выбором...

[expellearmus.livejournal.com]

А то.

[shaggy.livejournal.com]

http://www6.online-convert.com/download-file/ffd8d1a1c63cd1187bd781c28d5eed64/converted-4edb729f63d953.35201460.fb2

Я собрала все куски и конвертнула для чтения на читалке.

[expellearmus.livejournal.com]

Огромное спасибо - и это скажет тебе добавочно тот, кто читает эл.книги)))

Ты конвертнешь последние остатки и потом - если все допишется - хвост эпопеи? ))

[shaggy.livejournal.com]

Да легко! Самой нада. :-)

Сейчас еще линк обновлю.

[shaggy.livejournal.com]

https://docs.google.com/document/d/1VGnagumLJEmRpIFoqviZrDtEZ1GKfVsGIHbw_CZGYAw/edit?hl=en_US

Это в расширении docx

http://www10.online-convert.com/download-file/db3c7e0b7fef191a46e5932d52caec67/converted-4edc9334918357.82782222.fb2

Это в расширении fb2. второй линк имеет обыкновение протухать. Не могу найти приличное хранилище.

[shaggy.livejournal.com]

Можно fb2 файл залить в сообщество вконтакте. Тогда он будет вечный!

[expellearmus.livejournal.com]

Да, пожалуйста! Только надо его дополнить остатком. Там уже немного осталось.